Она же в сводной графе расходов была определена в 114 грошей. Итак, 113 грошей + 5 солидов = 114 грошам; значит, 5 солидов составляли 1 грош. Это резкое падение цены «боратинки» оказалось, однако, недолгим: с июля 1684 г. вплоть до середины 1690-х гг. она неизменно котируется в '/з гроша. Таким образом, медный солид стал, наконец, обращаться по курсу, который правительство безуспешно пыталось ввести для него в период реформы 1659—1666 гг. Более ценной, чем «боратинка», монетой был биллоновый полуторагрошовик (чех, полторак), удержавшийся в обращении, хотя со времени его чеканки (1614—1627 гг., с перерывами между 1654 и 1666 гг.) прошло достаточно много лет '. Его особенно часто упоминают книги моги-левского магистрата.
12 марта 1679 г. в них внесена запись: «На направу моста Дубровенского купили бервеня (бревен.— В. Р.) двадцать и два берна по три чехи, чинит золотых три асмаков девять».
Иногда в полутора-грошовиках выплачивались и крупные суммы: «В отъезде шляхетного пана райцы скарбового... позычили таляров сорок чехами» (20 декабря 1682 г). Пометка от 21 декабря 1692 г. гласила: «...отобрали грошей в талерах левковых, в золотковых, в полтораках гладких». Здесь интересно определение полуторагрошовиков как «гладких». Следует полагать, что так характеризовалась их плохая сохранность (потертость): ведь прежде, чем была сделана эта запись, они находились в обращении не одно десятилетие. Рыночный курс чеха остался неизменным, т. е. по-прежнему составлял полтора польских гроша. В этом легко убедиться, вернувшись к документу от 12 марта 1679 г. Общая стоимость купленных 22 бревен равнялась 66 чехам (3x22) или же 99 грошам (3 злотым и 9 осмакам). Следовательно, 1 чех = 99 : 66 = 4 == 1,5 польского гроша.
Тройной грош обращается в основном за счет выпусков конца XVI — первой четверти XVII в. В документах 2-й половины XVII в. он выступает под несколько видоизмененным названием («потройный» вместо прежнего «трояка»), сохранив, как и полуторагрошовик, свой первоначальный курс обращения. Это подтверждается записью книги Могилевского магистрата от 5 июля 1684 г.: «Ваську Москалю за работу потройных шесть — чинит асмаков 18». Значит, эта монета, действительно, оценивалась в 3 серебряных гроша (18:6 = 3). Шестигрошовики, как отмечалось выше, в рассматриваемое время представлены на рынке Белоруссии польской и прусской чеканками. Их стоимость также оставалась неизменной. Прусские шостаки пользовались особой популярностью. Характерная деталь: нередко официальные документы, говоря о прусской монете, считают излишним указывать на ее номинал как на вещь общеизвестную. Например, в книге Могилевского магистрата под 15 сентября 1697 г. можно прочесть следующую пометку: «Отобрали грошей на коронацию панам послам... прусской монеты на таляров 108». Неудивительно, что представители Могилева, отправлявшиеся на торжества по случаю вступления на польский престол нового короля— Августа II, были снабжены именно прусскими шестигрошовиками: магистрат, разумеется, не мог допустить, чтобы его посланцы в Варшаве выглядели хуже других, расплачиваясь неполноценными деньгами.
Орт (как польский, так и прусский) был одной из наиболее устойчивых денежных единиц, неизменно выступавшей в роли «твердой» монеты. Сейм 1677 г. установил официальный курс его обращения в 18 грошей. О том, что рынок, этот самый беспристрастный оценщик действительной стоимости монет, согласился с этим решением, свидетельствует книга Могилевского магистрата: 9 августа 1684 г. пятерым «гребцам» (уборщикам скошенного сена) было выплачено «по орту — чинит золотых три». В трех злотых — 90 грошей. Следовательно, орт равнялся 18 (90 : 5) серебряным грошам. Тымф (злотовка 1663—1666 гг.), будучи неполноценной монетой, не смог удержаться на уровне данного ему при Яне Казимире официального курса в 30 серебряных грошей. Уже в первые десятилетия своего существования он оценивался в лучшем случае . как орт, хотя и был дешевле последнего. Поэтому, в отличие от полноценного орта, злотовку стали называть тымфом или «ортом тымфовым». Например, представители Брестского воеводства на сейме 1672 г. заявили, что, «учитывая тяжкие для Речи Посполитой времена, на снижение цены... ортов тымфовых согласиться нельзя, ибо понесли бы мы большой ущерб, если бы, иной не имея монеты, и эту понизили». Крупнейшей монетой, битой в серебре, остался талер. Документы упоминают также номиналы в его половину («полталяра») и четверть («чверка»). Полноценный («твердый») талер котировался достаточно высоко: в солидах — по 6 злотых («Дали таляров твардых двадцать — чинит шелягами золотых сто двадцать», апрель 1685 г.), в серебряной монете — по 3 злотых («На окре-щение дитяти знойденного дали полталяра твардого — чинит злотый 1 и асмаков 15», октябрь 1684 г.). Что же касается низкопробных «левков» (лёвендаальдеров) и «золотковых» талеров, то они шли по пониженной цене: «Таляров твардых 5 на золотковые одменили (обменяли.— В. Р.) з наддачею» (январь 1681 г.).
Самой дорогой единицей был, естественно, червоный злотый — золотой дукат. Как правило, им проводились значительные выплаты по оптовым торговым сделкам, богатым завещаниям и т. п. Анастасия Петровская, Старостина Мстиславская, дала взаймы «злотых тысячу чер-воными злотыми» своему родственнику Тризне (март 1669 г.); основной суммой проходят «двесте червовых злотых» в наследстве, оставшемся после администратора и наместника епископии Белоруссии Волчаского (декабрь 1686 г.) и т.д. По сравнению с предшествовавшим периодом расширился круг счетных денежных понятий. Обратимся прежде всего к самому мелкому из них — пенязю. Привилегия, данная королем Михаилом 11 мая 1670 г. местечку Песчатке под Брестом, определяет размер побора с «грунтов гуменных» в «1 пенязь». В книге Могилевского магистрата под 14 декабря 1684 г. имеется пометка: «На труну .(гроб.— В. Р.) для Пятрушки пушкаря дали золотых два, асмаков сем и пенези чотыры». Что же представляли собой в эти годы пенязи, т. е. денарии, чеканка которых давно уже прекратилась? На это прямо отвечает та же книга Могилевского магистрата записью от 9 августа 1683 г.: «Васка Церенин дал золоты один и асмаков сем и пол — чинит золотых один, асмаков сем, пенези чотыры». Половина осмака (польского гроша) приравнена здесь к четырем пенязям. Следовательно, денарий, как и в XVI в., составлял '/в гроша, но теперь уже не реальную, а счетную. В то же время и сам грош, выступавший преимущественно под именем осмака, оставался чисто счетным понятием. Злотый (золотой), как и прежде, применялся как 30-грошовая счетная единица в польской валюте. Его чисто польский характер порою подчеркивается специально: «Кони купленые были, кождый з них по золотых польских осмдесят» (Определение Гродненского земского суда от 12 октября 1666 г.); «Вымушены (отняты.— В. Р.) у него яко в золоте, сребре на тридцать две ты-сечы осмсот тридцать и три золотых польских..., пограбили коней двух и з коляскою и з трема ста золотых польских» (Жалоба московского подьячего Семена Репинского на настоятеля Виленского Святодуховского монастыря Дорофеевича, 12 сентября 1668 г.).
Источник: книга "О чем рассказывают монеты"
Автор: В.Н.Рябцевич
Новый пользователь? Создать учетную запись
